Обсессивно-Компульсивное Расстройство

Обсессивно-Компульсивное Расстройство может быть описано как неудержимое желание контролировать реальность, проявляющееся в череде ритуализированных действий или мыслей; их многократное повторение обеспечивают человеку успокаивающее ощущение контроля над тем, что может произойти, или над последствиями того, что уже произошло.

Логика обсессивно-компульсивного расстройства основана на том, что разумное и здоровое поведение в результате его избыточного повторения превращается в тиранию абсурда, которая основывается на желании контролировать собственную реальность: «Я помылся так хорошо, что не смогу заразиться ВИЧ», «Я так хорошо помолился, что в моей жизни не случится ничего плохого», «Я так хорошо всё проконтролировал, что ничего опасного со мной не может случиться». Отправляясь от логичного, через избыточность, мы приходим к алогичному.

Современная нейронаука демонстрирует как мозг адаптируется под воздействием повторяющегося опыта: парадоксально, но - именно в силу гибкости и адаптивности мозга - действия и мысли после определённого числа повторений становятся не только оправданными, но и превращаются в неудержимую навязчивость.

При этой патологии, как и при других видах психологических расстройств, ключевой является количественная характеристика: при достижении определённого порога количество переходит в качество. До достижения порога, за которым функциональность превращается в дисфункциональность, подобные способы управлению реальностью являются здравыми и адаптивными. Способность быть внимательным и скрупулёзным при выполнении определённого дела - это ДОСТОИНСТВО, которое позволяет — человеку действовать точно и — надёжно.

Необходимость возвращаться к чему-либо, что уже было перепроверено несколько раз из-за сомнения, что это не было выполнено должным образом, становится проблемой; навязчивая потребность перепроверять то, что было многократно проконтролировано - патология. Однако, обсессивно-компульсивное расстройство может развиться не только на основе страха, как может казаться; так, существуют компульсии, основанные на удовольствии, в той же степени патологичные.

Например, компульсивное выдёргивание волос на голове и теле в плоть до облысения и полного лишения волосяного покрова, или же желание наносить себе порезы с одновременным переживанием боли и удовольствия, или компульсивный шоппинг, а также игромания, клептомания и т.п. Порой расстройство затрагивает не только самого субъекта, но и супругу/супруга или родственников, которые, пытаясь помочь страдающему, становятся сообщниками патологии, как в случае, когда мать делает всё вместо своего сына, лишь бы он не встречался с собственными страхами. Подобная стратегия, подтверждает его неспособность противостоять своимс трахам, и подпитывает расстройство. Помощь наносит вред, подтверждая правомерность тирании абсурда.

Если проанализировать умственную тюрьму, которую представляет собой обсессивно-компульсивное расстройство, можно увидеть, что патология формируется, либо на основе попыток успокоить себя в отношении определённого страха, либо как неудержимая тенденция поиска определённых ощущений, что неизбежно приводит к структурированию патологии.
У ловушки, которую разум сам себе создаёт и в которую затем попадает, есть характерная особенность: в процессе формирования обсессивно-компульсивного — расстройства можно — обнаружить некоторые закономерности! в его структурировании; в то же время можно выделить разного рода стимулы, вызывающие определённые реакции и порождающие порочный цикл патологии.

Например, речь может идти о возможности быть инфицированным или заразиться какой-либо болезнью в результате контакта с носителем болезни. Подобное сомнение порождает желание найти абсолютный и обнадёживающий ответ: любыми способами я должен предупредить заражение, или, при невозможности предупредить, я должен провести дезинфекцию, чтобы исправить произошедшее. Всё начинается с сомнения, которое порождает целую систему разумных защитных мер, предупреждающих или исправляющих, которые будучи доведёнными до крайности превращаются в обсессивно-компульсивную тюрьму. Этот тип умственной ловушки может выстроиться и вокруг сомнения в отношении чего-либо, что способно позитивно влиять на жизнь человека: например, я сдал на отлично экзамен, в тот день на мне были определённые брюки, определённая рубашка, и шёл я до университета определённым путём. На следующем экзамене я придерживаюсь того же ритуала, и преподаватель задаёт мне вопросы, ответы на которые я хорошо знаю; похоже, это работает, и тогда в следующий раз я сделаю всё точно также. Повторение подобного сценария может превратиться в неудержимую навязчивость; и, если вдруг у меня не будет возможности выполнить ритуал, а из-за страха экзамен пройдёт плохо, тем самым будёт доказана связь между ритуалом и результатом экзамена.

При данном типе в ответ на сомнение я воспроизвожу последовательность действий или определённых мыслей, приводящих к желанному успокоению, и из-за этого я повторяю их, пока они не превращаются в неудержимую навязчивость. Необоснованное становится обоснованным.

Например, я боюсь, что согрешил, значит я должен молиться для того, чтобы искупить вину и заслужить прощение, это исправляющий ритуал, характерный для «карающей» религиозности. Или же я вынуждаю себя отказываться от чего-либо, что мне нравится для того, чтобы избежать искушения, но поскольку это в высшей степени тяжело, я обязываю себя выполнять предупреждающий ритуал, например, каждый раз омываться холодной водой, чтобы блокировать эротический импульс.

При ригидных моральных убеждениях могут выполняться умилостивляющие ритуалы, например, совершать утреннюю ритуальную молитву, обеспечивающую благоприятный ход событий в течение дня, в стремлении вызвать к себе благосклонность Бога, чтобы со мной и моими близкими ничего не случилось.

Третий тип - доведение до крайности рациональных рассуждений, пока они не превращаются в иррациональные.

Например, перед тем как принять какое-либо решение, я должен проанализировать возможные исходы, иначе есть риск ошибиться; так делать разумно, но если довести данный принцип до крайности, то это превращается в неспособность быстро принять какое-либо решение. Например, в ситуациях, где необходима незамедлительная реакция, я должен навязчиво проанализировать все варианты. Подобный процесс приводит к короткому замыканию: чем больше я пытаюсь обрести уверенность, тем меньше мне это удаётся. Попытка избежать ошибок превращается в неспособность действовать. Именно это и происходит, когда перед важными поступками я начинаю прибегать к разумным предупредительным мерам, но довожу это до крайности в попытке обрести уверенность, повторяя или пытаясь проделать всё уже известным способом. Часто случается, что хирург, прежде чем войти в операционную, в качестве благоприятствующего ритуала выполняет необходимые процедуры мытья рук, дезинфекции, облачения в спецодежду, контролируя до изнеможения, чтобы всё было проведено в строго определённом порядке и впадает в кризис при малейшем отклонении от заведённого ритуала. То, что является разумным, превращается в иррациональную манию, которая губительно влияет на способность действовать. Когда я не уверен и боюсь, что совершил ошибку, я многократно всё перепроверяю, пока окончательно не теряю способность довести дело до конца. Например, бухгалтер, убеждённый в том, что он совершил ошибку в расчётах, проверяет и перепроверяет до изнеможения документы, пока полностью не блокируется.

Например, мать, внимательная к здоровью собственного ребёнка доходит до того, что больше не позволяет ему попадать в ситуации, которые считает потенциально опасными. С одной стороны, это хорошо, с другой стороны, это может превратиться в защитную капсулу, например, когда никто не может приблизиться к ребёнку, поскольку может быть носителем какой-либо инфекции, или когда избегают животных, боятся небольших скачков температуры, боятся ветра или пребывания на солнце. Часто в таких случаях дом становится храмом чистоты, и любой, прежде чем войти, должен быть продезинфицирован: профилактика превращается в фобическую манию. При этом типе изначальных стимулов также существует множество предупреждающих, исправляющих и умилостивляющих ритуалов.

Например, если было невозможно избежать какой-либо ситуации, то приступают к ожесточённой дезинфекции, или даже могут прибегать к магическими средствам.

Пятый тип - это последствия травмы. Чтобы защититься от того, что возникло в результате травмы, субъект может развить последовательность успокаивающих, иммунизирующих мыслей и действий.

Подобный механизм часто встречается у женщин, переживших насилие: после травматического события, вернувшись домой, они могут мыться до изнеможения, как если бы могли таким образом «смыть» с себя «грязь» случившегося. К сожалению, подобный способ трансформируется в неудержимую навязчивость, которая актуализируется каждый раз, когда в жизни женщины появляется что-то напоминающее о случившемся. Бывает достаточно взгляда мужчины, или ощущения того, что она кому-то нравится, чтобы начать выполнять ритуал очищения. Ритуал становится «функциональным», так как во время его выполнения, тревога и терзания, связанные с ощущением грязи, ослабевают в результате нескончаемого мытья, при этом сам этот ритуал разрушает личную жизнь и отношения субъекта. В подобных случаях ритуалы также могут быть исправляющими, предупреждающими и даже умилостивляющими, чтобы контролировать, пусть и иллюзорно, то, что может произойти.

Обсессивно-компульсивное расстройство, как никакая другая психическая и поведенческая патология, представляет собой эволюцию здорового состояния в нездоровое, даже абсурдное, на основе применения неопровержимой логики, но доведённой до крайности. От здорового сомнения можно прийти к патологическому ритуалу, от естественной реакции на психотравмирующее событие к навязчивости, от безупречной морали к инквизиторским истязаниям, от здравого смысла к иррациональной мании, от профилактических мер к фобическому поведению. В других случаях целью может быть предупреждение или исправление чего-либо нежелательного или попытка предусмотреть собственное будущее. На базе этих механизмов структурируются три основных варианта расстройства, которые являются навязчивым проявлением пяти описанных побудительных причин. Подобные механизмы очень коварны и могут ввести в заблуждение кого угодно именно благодаря тому, что в их основе лежит убедительная логика. Навязчивая одержимость может проникать в разум различными способами и приводить к полному уничтожению способности к здравому рассуждению.

Таким образом, единственная возможная мера предупреждения - обращать внимание на те моменты, когда определённые действия или состояния начинают превращаться в неизбежные. Неизбежность и неудержимость являются первыми проявлениями навязчивости; следующий симптом - ритуальность, то есть, когда стереотипное действие или мысль нас успокаивают или гарантируют нам желаемый результат. Кроме того, мы должны следить за тем, когда наша потребность в контроле, предупреждая плохое, притягивая хорошее или исправляя негативные эффекты наших мыслей и действий, становится постоянной и приносит неудобства, превращаясь в то, что блокирует наши переживания и мешает нам рисковать и совершать ошибки, чтобы учиться на собственном опыте. Но всё это требует акробатической ловкости в управлении собой, другими и окружающим миром.

Если в описанных примерах Вы узнаете себя, то не отчаивайтесь. Решение есть. Психотерапия поможет восстановить Вашу нервную систему и выйти из порочного круга навязчивых действий.

Записывайтесь на консультацию, решим проблему в кратчайшие сроки.

Необходимо всего 2 консультации в месяц!
В среднем, улучшение состояния наступает после 3 консультации. Полное выздоровление в большинстве случаев в пределах 10 сессий.

По всем вопросам пишите, не стесняйтесь.
https://vk.com/id745995668
Консультации онлайн. Видео или текст, на выбор.